таких как я сейчас нужно хватать за руки едва завидев.
и крепко сжимать в ладони их холодные пальцы.
или и вовсе не поднимать на них взгляда.

круглая луна глядится в мое окно, а я даже штор задвинуть не озаботился.
ну и пусть себе.

тоскливо до волчьего воя, что кругом меня будто разбрызгали молчания. за слова, будто за каменные стены, еще можно было бы уцепиться.
а за молчаии не цепляются, в нем только парят.

...или и вовсе не поднимать на них взгляда...

а я живу в мире где каждый миг может взорваться прозрачная, никому не видимая звезда. я слышу, как осколки таких звезд звенят, падая с неба в воздух.
в этом самом маленьком мире, в связи со звездами, есть понятие "поздно".
мое поздно смертельное и, так же как и в конспектах по физиологий цнс, движется в пространстве по закону "все или ничего". и, представляешь, сколько же раз из-за него я уже умер с этими звездами?..
я расчерчиваю свой мир на систему координат с учетом этой плоскости широты-долготы-поздноты, ага.
и люблю кидать в небо новые звезды, чтобы не наступило дня, когда небо окажется вдруг пустым.
я же все еще ребенок, пусть это и будет всего только инфантильностью. я верю в Лето, который сидит на облаке там высоко и болтает ногами в разношеных сандалях.
и Лето, наверное, верит в меня.
он тоже живет в мире, где каждый миг может взорваться прозрачная, никому не видимая звезда. он слышит, как осколки таких звзд звенят, падая с неба в воздух.
и в этом самом маленьком летнем мире, в звязи со звездами, тоже есть понятие "поздно".

только никто нам не верит, вот беда.
у всех свои плоскости, что-нибудь вроде "есть", например, и "никогда".

ну и ладно.)

二十五時
двадцать пятый час. обр. тревога, отчаяние, безнадежность (т. е. вместо начала нового дня, 1-го часа, продолжается ночь)

до чего я люблю эту образность.
с ней куда проще. и по-нят-не-е.

безнадежность, отчаяние и тревога.
чтож...

ночи кончаются быстро, а ночные разговоры иногда врастают в бесконечность.
я подражаю сноходцу из сказки, только я не сноходец. но идти мне надо, а значит пусть под нагами будет нитка дыма, по ней и пойдем.

о чем я, всевидящая бездна?
да нет, пока только о тишине.

про-ти-во-положно-с-ти. под вечер выглянуло солнце.
а я сжимаю зубами рвущиеся из глотки проклятья.

к ангелам все это.
все о ту же стену черепом, все о ту же стену. а где обойти - поди разбери в сумерках-то.
прячусь буквами и снами.
пакетики карамельного чая и холодные пальцы.

вот бы не проснуться...хотя бы полторы вечности с запахом дождевых облаков, серого льна и молочного лунного камня. и с цветом крошашихся сухих роз.

...абстракции. рисовать углем по акварели...

вероятно случилось что-то странное.
только как и что дальше? - журчание проточной воды ответом.

недоверчиво глаза сощуриваю, уши к голове прижаты, по загривку пробегают искры.
что-то странное...

поиграли в дождик с дождиком, разулыбались оба.
он себе в облачных дырках неба, а я на окне в обнимку с барабаном.

...а люди бегали внизу, расправляли зонтики.
асфальт теперь темный-темный, в подтеках, как будто неровная акварель.

случится же.
хорошо быть колдуном, да верить в свое в~не-одиночество...

однако ж прогуливать контрольные - отличное развлечение, когда его можно себе позволить.
а мне под этим небом и в этой шкуре можно все, только бы собрался определенными очертаниями.
смешное жизнеприпровождение, смешное.

радужки глаз медленно начинают светлеть, подражают авантюриновому камешку.
без камней мне, похоже, все еще не топтать землю.
но пускай уж так, раз все таки вверх, а не вниз...

а может и правда - катись оно все к чертям?..
хотя конечно же ничерта я не сделаю. уж больно ленив, да мягкотел.
хотя...
*зевает, хмурится. отчаянно машет рукой, да и уходит спать*