Рыбы безголосы, они не расскажут своих тайн никому даже если захотят. Впав в отчаянье рыбы открывают рот, силясь издать хоть пару звуков, чтобы дать знать о своем существовании этому миру. Но ни одной рыбе подобное до сих пор не удалось, потому что давным-давно рыбы были придуманы для того, чтоб беречь тайны и ни для чего другого. Это сейчас все позабыли о том...

Среди внутренностей моих теперь, кажется, поселилась рыба. Не слишком большая, всего-то чуть больше человечьего сердца. Как и все рыбы она мокрая, холодная и скользкая, чтобы хоть как-то согреться мне теперь вечно приходиться заворачиваться в шарф. Своим хвостом рыба щекочет мне ребра, и глаза ее смотрят будто бы из моей груди.

Она наверное золотая, только хвост и плавники у нее алые как кровь. А губы черные, потому что она хранит очень страшную тайну, даже молчать о такой тайне нужно с черными губами.

Мы с рыбой сами не знаем зачем мы нужны друг другу, вместе мы уживаемся очень плохо. Мне не нравится то, что что чешуя у рыбы холодная, а ей — то, сколько я курю всякой мерзости.